Запрещение пыток, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания
Authors:
Ситуация не изменилась.
Ключевые темы
- В арестных домах вместо предыдущих 2,5 м2 на задержанного теперь предусмотрено минимум 3 м2 площади пола.
- Временно установленные в связи с пандемией COVID-19 ограничения для заключенных могут представлять собой недопустимое обращение по смыслу статьи 3 Европейской конвенции по правам человека.
Политические и институциональные направления развития
Ситуация в Эстонии в сферах, на которые распространяется статья 3 Европейской конвенции по правам человека (ЕКПЧ), была описана в годовом обзоре контрольных посещений, выполненных канцлером юстиции.
Канцлер юстиции отметил, что в тюрьмах необходимо обращать больше внимания на возможности для общения с семьей. Кроме того, заключенным тюрем открытого типа нужно предоставить возможность использовать компьютер и Интернет, чтобы они могли искать работу, а также находить маршруты для движения между рабочим местом и тюрьмой. За пределами тюрьмы заключенные должны иметь возможность использовать мобильный телефон, чтобы заключенный мог сообщить тюрьме о том, что, например, в связи с аварией или технической неисправностью транспортного средства общего пользования он вернется в тюрьму позднее, чем был должен.[1]
Канцлер юстиции подчеркнул, что необходимо отменить автоматически применяемый при наказании путем помещения в карцер запрет на свидания, а также ограничения, которые не способствуют свиданиям заключенных и содержащихся под стражей с близкими.[2]
В части обеспечивающих изоляцию от общества учреждений Департамента полиции и погранохраны (ДППО) канцлер юстиции отметил, что использовать места изоляции от общества с плохими бытовыми условиями должно быть разрешено лишь краткосрочно. В случае камер с круглосуточным видеонаблюдением его обоснованность необходимо каждый раз оценивать отдельно. Для задержанных необходимо обеспечить возможность разговаривать по телефону без прослушивания. При обыске задержанного его раздевание должно быть обоснованным и не должно проводиться унижающим достоинство способом.[3]
В оказывающих психиатрическую помощь учреждениях канцлер юстиции снова отметил наличие ряда проблем, среди прочего указав на необходимость улучшения среды прохождения лечения, обеспечения лучшего документирования использования усмирительных мер, а также более основательного рассмотрения необходимости использования видеонаблюдения.[4]
Законодательные направления развития
Положительным моментом является вступившее в силу 01.08.2020 изменение Правил внутреннего распорядка арестных домов, согласно которому для задержанного в камере вместо предыдущих 2,5 м2теперь предусмотрено минимум 3 м2 площади пола.[5]
Судебная практика
Европейский суд по правам человека за отчетный период установил совершение Эстонией нарушения в рамках судебного дела Йэрет vs. Эстония. Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) нашел, что, с учетом состояния здоровья доставленного в больницу заключенного, его приковывание к больничной кровати наручниками на четыре дня после инфаркта и соответствующего медицинского вмешательства было непропорциональным относительно необходимости обеспечить безопасность. ЕСПЧ установил наличие нарушения статьи 3, отметив, что данное обращение являлось бесчеловечным и унижающим достоинство.[6]
В практике Государственного суда в данный период в части прав заключенных рассматривались вопросы относительно запрета на курение в тюрьме, а также последовательных наказаний помещением в карцер и одиночным заключением.
В отношении запрета на табачные изделия в тюрьме Государственный суд в 2019 году вынес знаковое решение, согласно которому запрет табачных изделий и курения является пропорциональной мерой, направленной на обеспечение безопасности и порядка для людей и тюрьмы. По оценке Государственного суда, запрет не вызывает настолько интенсивные страдания и неприятности, чтобы имелось основание говорить об ущемлении права на человечное обращение.[7] Данный принцип соблюдается в судебной практике и дальше.
После запрета табачных изделий и курения в тюрьме Государственный суд рассматривал и вопросы, связанные с никотинзаместительным лечением. Суд объяснил, что требование о возмещении ущерба, вызванного непредоставлением никотинзаместительного лечения, является требованием, связанным с оказанием медицинской услуги, разрешение которого входит в компетенцию уездного суда. В рамках данного спора противоправного действия со стороны тюрьмы установлено не было.[8]
Практика Государственного суда является последовательной и в части обращения к исполнению наказаний путем помещения в карцер. А именно, в 2017 году Государственный суд изменил оглашенное ранее мнение и нашел, что непрерывное обращение к исполнению наказаний путем помещения в карцер на общий срок 120 дней может не быть допустимым. Суд нашел, что при обращении наказаний путем помещения в карцер к исполнению необходимо среди прочего следить за тем, чтобы продолжительность последовательного нахождения в карцере не оказалась непропорциональной и не вредила здоровью лица.[9] Кроме того, в рамках другого дела Государственный суд еще раз подтвердил, что помещение в карцер на 482 дня является непропорциональной и унижающей достоинство мерой. Тем не менее, Государственный суд назначил для заключенного вместо требуемой в ходатайстве компенсации в размере 20 000 евро компенсацию в сумме лишь 1500 евро, так как, по оценке Государственного суда, при назначении компенсации необходимо учитывать и то обстоятельство, что, так как податель жалобы своими правонарушениями сам обусловил назначение дисциплинарного наказания, то, следовательно, он сам не считал свои возможности по социализации и свободу передвижения важными.[10]
В деле относительно возмещения вреда, причиненного одиночным заключением, податель жалобы указывал на недостатки в условиях его содержания в заключении и требовал возмещения вреда, причиненного ему унижением человеческого достоинства. Государственный суд нашел, что даже если содержание заключенного в отдельной запертой камере и является в принципе оправданным с позиции угрозы безопасности, то содержание лица в изоляции может быть противоправным в связи с обусловленными личностью заключенного обстоятельствами, а также с такими условиями отдельного содержания и ограничения в совокупности, которые не следуют из отделения лица как такового, но усугубляют связанные с отделением ущемления.[11]
В отчетный период в Государственный суд поступил и ряд дел, связанных с правами содержащихся под стражей – например, среди прочего рассматривались возможности по занятию спортом, а также прогулки и пребывание на свежем воздухе.
Государственный суд отметил важный принцип содержания под стражей. А именно, условия содержания заключенного под стражу при длительном заключении не должны быть более строгими, чем условия содержания в заключении осужденных, если уважительная причина для более обширного ограничения отсутствует. Государственный суд нашел, что, если это необходимо для защиты здоровья содержащегося под стражей, тюрьма должна обеспечить условия, позволяющие ему выполнять разнообразные упражнения и способствующие занятию физкультурой. Например, тюрьма может поместить в прогулочный бокс содержащегося под стражей облегчающие и разнообразящие занятие спортом средства (например, перекладину для подтягивания), или пару раз в неделю отводить содержащегося под стражей в более просторный или лучше оборудованный прогулочный дворик.[12]
Кроме того, была рассмотрена и возможность содержащегося под стражей гулять и находиться на свежем воздухе, которая не была предоставлена подателю жалобы. Содержащийся под стражей находился в арестном доме два раза, в общей сложности 115 дней. В кассационной инстанции уже больше не оспаривалось то, является ли непредоставление возможности находиться на свежем воздухе противоправным – предметом спора был размер назначаемой содержащемуся под стражей компенсации. Государственный суд назначил компенсацию в размере 1000 евро.[13] Суд последовал сформировавшемуся в практике ЕСПЧ принципу, отметив, что при определении компенсации необходимо учитывать и доступность внутри страны судопроизводства, необходимого для представления требования о компенсации, а также эстонские правовые традиции и местный прожиточный уровень.[14]
Тенденции и перспективы
Пандемия COVID-19 и установленные в связи с ней в стране ограничения отразились и на учреждениях, обеспечивающих изоляцию от общества. Европейский комитет по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания (ЕКПП) обратил внимание на то, что методы защиты никогда не должны приводить к бесчеловечному или унижающему обращению с задержанными.[15]
Например, ЕКПП рекомендовал находить альтернативы задержанию, например взвесить возможность условно-досрочного освобождения, испытательного срока, назначения общественно полезных работ, в случае психиатрических пациентов снова оценить необходимость их размещения в лечебном учреждении закрытого типа и т.д. При оказании задержанным медицинской услуги необходимо обращать особое внимание на задержанных, которые входят в группу риска. Если контакты задержанных с внешним миром, например свидания, ограничены, то такие ограничения следует компенсировать предоставлением большего доступа к альтернативным возможностям для общения (например, к телефону или устройству IP-телефонии).[16]
Канцлер юстиции также обратил внимание на то обстоятельство, что установленный для заключенных запрет на прогулки на свежем воздухе и уменьшенная до одного раза в неделю возможность звонить близким может представлять собой недопустимое обращение по смыслу статьи 3 ЕКПЧ. Канцлер юстиции отметил, что если прогулки на свежем воздухе и звонки близким можно организовать без возникновения опасности заражения, то это нужно сделать. Запрет на мучительное и унижающее обращение с людьми является абсолютным, и он действует без возможности применения каких-либо исключений, в том числе и во время особого положения.[17]
На практике в тюрьмах Эстонии для смягчения применялись такие меры, как, например, продленная возможность просмотра телевизора, расширенные пакеты телевизионных программ, предоставление дополнительной еды (шоколад, сухофрукты). Кроме того, в камерах раздавались книги, газеты и журналы, учебные материалы, пазлы, настольные игры, кроссворды, канцелярские принадлежности и бумага, копии мандал для раскраски, а также листы с примерами упражнений для дыхания, упражнений йоги и упражнений для увеличения физической активности.[18]
Описание случая
Заключенный был доставлен с подозрением на инфаркт в больницу для проведения медицинских процедур, после чего он находился в больнице в общей сложности в течение четырех дней. Все это время в его отношении применялись наручники, которые снимались только при смене сопроводительной команды, на время еды, для посещения туалета, на время гигиенических и медицинских процедур, а также для переодевания.
ЕСПЧ нашел, что, с учетом состояния здоровья заключенного, его приковывание к больничной кровати наручниками на четыре дня непосредственно после инфаркта и соответствующего медицинского вмешательства было непропорциональным относительно необходимости обеспечить безопасность, особенно учитывая то, что во время нахождения в больнице его постоянно охраняли двое тюремных служащих.
Рекомендации
- Улучшить для заключенных возможности по общению с близкими.
- Следить за тем, чтобы условия длительного содержания лиц под стражей не были более строгими, чем условия содержания осужденных.
- Предоставить возможность для прогулок на свежем воздухе как для содержащихся под стражей, так и для заключенных.
[1] Õiguskantsler. 2020. Õiguskantsleri aastaülevaade 2019/2020. Kontrollkäigud.
[2] Õiguskantsler. 2021. Õiguskantsleri aastaülevaade 2020/2021. Kontrollkäigud.
[3] Õiguskantsler. 2020. Õiguskantsleri aastaülevaade 2019/2020. Kontrollkäigud.
[4] Ibid.
[5] Riigi teataja I. 29.07.2020, 4. Arestimaja sisekorraeeskiri § 12 lg 3.
[6] Euroopa Inimõiguste Kohtu 09.06.2020. a otsus Jeret vs. Eesti, nr 42110/17, p-d 67 ja 71-73.
[7] Riigikohtu põhiseaduslikkuse järelevalve kolleegiumi 17.12.2019 otsus kohtuasjas nr 5-19-40, p 61.
[8] Riigikohtu halduskolleegiumi 22.09.2020. a otsus kohtuasjas nr 3-17-2859, p-d 13-14.
[9] Riigikohtu halduskolleegiumi 10.10.2017. a otsus kohtuasjas nr 3-15-3133, p 18.
[10] Riigikohtu halduskolleegiumi 15.04.2020. a otsus kohtuasjas nr 3-18-360, p-d 15-18.
[11] Riigikohtu halduskolleegiumi 28.02.2020. a otsus kohtuasjas nr 3-17-1503, p 17.
[12] Riigikohtu halduskolleegiumi 17.06.2021. a otsus kohtuasjas nr 3-19-1416, p 40.
[13] Riigikohtu halduskolleegiumi 19.06.2020. a otsus kohtuasjas nr 3-18-562, p-d 9-13.
[14] Euroopa Inimõiguste Kohtu 07.05.2013. a otsus Mets. vs. Eesti, kohtuasjas nr 38967/10, p 31.
[15] CPT. 2020. Statement of principles relating to the treatment of persons deprived of their liberty in the context of the coronavirus disease (Covid-19) pandemic. [Vabadusest ilmajäetud isikute kohtlemise põhimõtted COVID-19 pandeemia kontekstis].
[16] Ibid.
[17] Õiguskantsler. COVID-19 haigust põhjustava viiruse leviku tõkestamise meetmed, 06.04.2020.
[18] Justiitsministeerium. 2020. Covid-19 viirusest tingitud eriolukord.
