В 2014–2015 гг. в Эстонии произошли различные события в сфере регулирования, касающейся статьи 3 Европейской конвенции по правам человека (далее – «конвенция»). Законодатель провел реформу Пенитенциарного кодекса (далее «KarS»). Канцлер юстиции неоднократно направлял внимание общественности на недостатки в отношении обеспечения человеческого достоинства в закрытых учреждениях. Кроме того, Европейский суд по правам человека (далее «ЕСПЧ») принял в отношении Эстонии решение, в котором обнаружил нарушение Статьи 3.
Чтобы дать обзор направлений развития, относящихся к Статье 3 конвенции, сначала необходимо вспомнить, что анализируемое право устанавливает, что никого нельзя пытать, ни с кем нельзя обращаться бесчеловечно или унизительно, и никого нельзя бесчеловечно или унизительно наказывать. В сфере защиты анализируемого права человеческое достоинство и его обеспечение в ситуациях содержания.
Поскольку большинство споров поднимается по ситуациям содержания, то в качестве мест содержания необходимо рассматривать все места, где содержатся или могут содержаться лица, лишенные свободы.[1] Это относится не только к тюрьмам, а также, в частности, к центрам безопасности детей и прочим закрытым учреждениям, которые детям или взрослым запрещается покидать, и в которых ограничивается их свобода передвижения. В вышеуказанных учреждениях обеспечение человеческого достоинства и применение мер обуздания в отношении лиц уже годами представляет собой проблему. За рассматриваемый период, к сожалению, не было заметного развития.
Политические и институциональные направления развития
Исходя из докладов канцлера юстиции за 2014 и 2015 гг.[2], канцлер юстиции осуществил контрольные обходы мест содержания (в т.ч. центры безопасности, оказывающие услугу реабилитации несовершеннолетних, а также учреждения, предлагающие психиатрическую помощь). Особое внимание заслужила обстановка в карцерах и штрафных изоляторах, а также в бытовых помещениях. Уже в 2014 году канцлер юстиции сообщил о недостатках поставщиков психиатрической помощи – имелся риск того, что человеческое достоинство ими не обеспечивается.
При анализе ответа канцлера юстиции за 2015 год становится ясным, что по этой теме не было существенных изменений и за 2015 год.
В 2009 году канцлер юстиции обратился к Рийгикогу и привлек внимание к проблемам, связанным с ограничением личной свободы в реабилитационных учреждениях, предназначенных для молодежи с проблемами зависимости. На эту же проблему канцлер юстиции обратил внимание и в 2010 году.[3] Несмотря на то, что к теме неоднократно привлекалось внимание, законодатель все еще не установил законного основания для ограничения свободы детей при оказании реабилитационных услуг.
Другими словами, в 2015 году по-прежнему отсутствует законное основание для ограничения свободы ребенка против его воли. Если ребенок направляется в центр, оказывающий реабилитационные услуги (в Таллинне или Йыхви), где он должен находиться против своей воли, и у него нет возможности покинуть указанное учреждение, то, по сути, указанные выше обстоятельства могут быть нарушением требований Статьи 3 конвенции. Из анализа обзора за разные годы, составленного канцлером юстиции, следует, что центры безопасности вправе отправить ребенка в штрафной изолятор или применить в его отношении меры по обузданию, однако для применения таких мер должно быть четкое основание, установленное законом.
Законодательные направления развития
1 января 2015 года вступили в силу изменения реформы KarS. В рамках реформы KarS целью законодателя было разграничение возможной области покрытия содержащихся в KarS и других законах составов проступков и преступлений, а также устранение чрезмерного наказания.[4] Помимо всего вышесказанного, было изменено несколько составов виновных деяний и оснований для наказания юридического лица.
В свете анализируемого права стоит заметить, что статья 122 KarS («Пытки») была признана недействительной. Поскольку на практике вызывало проблемы то, что вкладывалось в понятие «последовательное ненадлежащее телесное обращение», то наказание, предусмотренное за ненадлежащее телесное обращение, было увеличено (статья 121 KarS) и состав пыток был признан недействительным. Однако законодатель добавил в качестве нового состава состав пыток KarS (статья 290.1 KarS), если их осуществляло должностное лицо для получения показаний, с целью наказания, запугивания, вынуждения или дискриминации лица.
Добавлением нового положения законодатель установил для понятия пытки, следующего из международной конвенции, соответствующий состав преступления в праве Эстонии, сохранив также близкие составы. Приветствуется тот факт, что вступивший в силу в 2015 году состав пыток содержит также причинение душевных страданий без физического вмешательства в целостность человека. Это означает, что в качестве пыток рассматривается причинение не только физической, но и душевной боли.
В ходе реформы KarS была увеличена также предусмотренная за пытки высшая мера наказания, которая вместо прежнего заключения сроком на 5 лет теперь представляет собой заключение сроком до 7 лет. При увеличении высшей меры наказания Эстония учитывала рапорт Европейского комитета по препятствованию пыток и бесчеловечного или унизительного обращения, или наказания (СРТ)[5] и содержащееся в пункте 8 пожелание применять за виновное пыточное деяние высшую меру наказания способом, учитывающим тяжелый характер преступления. По-прежнему остается под вопросом, соответствует ли повышение высшей меры наказания всего на два года тяжелому характеру виновного деяния.
Помимо изменений KarS, были внесены изменения также в статью 407 Уголовного-процессуального кодекса, а несовершеннолетним лицам было обеспечено самостоятельное право на подачу жалобы, если вопрос касался помещения лица в спецшколу.
Судебная практика
В судебной практике Эстонии анализируемое право становится на повестку дня, прежде всего, при рассмотрении жалоб, поданных заключенными. В связи с т.н. «мерами безопасности», применяемыми тюрьмой (например, проигрывание громкой музыки для препятствования общению заключенных между собой), Государственный суд в своем решении 2014 года постановил, что несение наказания за преступление не оправдывает вмешательства в основные права лица без законного основания.[6] Таким образом, суд подтвердил, что внутренними правилами тюрьмы нельзя предусмотреть установление ограничений, нарушающих основные права лица или человеческое достоинство, если такая норма полномочий отсутствует в законе. Кроме того, суд постановил, что общение заключенных между собой можно ограничить с помощью строительно-технических решений.
В рассмотрении Государственного суда находилось несколько т.н. «споров на низовом уровне», инициированных решением ЕСПЧ по делу Туниса против Эстонии, в котором было обнаружено нарушение Статьи 3 конвенции.[7] Коллегия по надзору за конституционностью Государственного суда оценила соответствие размера площади пола, предусмотренного в тюремных правилах внутреннего распорядка, показателю, указанному в решении ЕСПЧ.[8] Государственный суд допустил, что долговременное пребывание на площади всего 2,5 м2 может задевать человеческое достоинство лица, однако, в случае обнаружения дополнительных обстоятельств, обеспечение заключенному площади пола в размере 2,5 м2 не должно рассматриваться как задевающее человеческое достоинство обстоятельство.
В 2015 году получила свое развитие тенденция споров о площади пола, однако Государственный суд повторил свою позицию, выраженную в 2014 году. Хотя в решении № 3-3-1-20-15 суд проанализировал, прежде всего, своевременность представленной жалобы, Государственный суд подчеркнул с точки зрения обеспечения человеческого достоинства, что, если лицо долговременно содержится в месте содержания в предположительно бесчеловечных условиях, можно предполагать, что это носит характер, задевающий человеческое достоинство в течение разумного времени. Следовательно, нельзя бесконечно тянуть с представлением жалобы, а следует в течение разумного времени обратиться в суд.
Чтобы площадь пола считалась задевающей человеческое достоинство, необходимо оценить все обстоятельства в целом. Это означает, что если лицо обязано находиться в камере только ночью, а в другое время лицу обеспечены возможности прогулок, в камере есть вентиляция и естественное освещение, то и площадь пола в размере 2,5 м2 на одно лицо, отбывающее наказание, не считается обстоятельством, задевающим человеческое достоинство. Другими словами, если заключенному обеспечено всего 2,5 м2 площади пола, нельзя автоматически считать это нарушением статьи 3 конвенции.
Помимо внутригосударственных судов, за отчетный период (в 2014–2015 гг.) в ЕСПЧ дважды поступали жалобы на Эстонскую Республику, связанные с нарушением статьи 3 конвенции. В одном случае ЕСПЧ постановил, что установленное в статье 3 основное право было нарушено, а во втором случае нарушения не было обнаружено. В феврале 2014 года ЕСПЧ проанализировал меры, принятые относительно заключенного, находящегося в учреждении содержания (в т.ч. приковывание к кровати и применение перечного газа в закрытом помещении) и постановил, что примененные меры в целом считаются нарушением Статьи 3 конвенции.[9] В отличие от предыдущего решения по делу Юлина против Эстонии, суд постановил, что даже 4-часовое приковывание заключенного к кровати вызывает у него физический дискомфорт.
В октябре 2014 года ЕСПЧ не обнаружил нарушения статьи 3 конвенции, поскольку истец не смог доказать, что при его обыске присутствовали посторонние лица.[10] Хотя нарушение не было обнаружено, из данного решения можно все же сделать вывод, что если тюремные охранники осуществили бы обыск таким образом, что другие лица могли его наблюдать, то обыск был произведен способом, который унизил человеческое достоинство заключенного.
Исходя из предыдущих решений, по-прежнему поднимается вопрос человеческого достоинства и унизительного обращения в связи с принудительными мерами, применяемыми тюрьмами, мерами безопасности и обеспечением человеческого достоинства заключенных в связи с площадью пола. Хотя целью таких мер может быть обеспечение дисциплины в тюрьме, на государство (в т.ч. тюрьмы) при принятии таких мер возлагаются обязательства, принятые конвенцией).
Важнейшие публичные обсуждения
С точки зрения обеспечения анализируемого права в качестве важнейших публичных обсуждений можно привести статьи, опубликованные на основании годовых обзоров канцлера юстиции.
В марте 2015 года под повышенным вниманием находилось обеспечение человеческого достоинства лиц, помещенных в учреждения специального надзора.[11] По оценке канцлера юстиции, повышенное внимание необходимо уделять организации досуга лиц и обеспечению их приватности.
Необходимость изменения законов вызывает, бесспорно, также решение ЕСПЧ по делу № 25820/07,[12] в котором ЕСПЧ обнаружил нарушение статьи 3 в связи с условиями дома престарелых в целом. Для нарушения статьи 3 страдание и унижение лица должны быть такими, которые превышают цель необходимого лечения или наказания. В вышеуказанном решении ЕСПЧ постановил, что низкое качество пищи, сомнительная чистота в душевых, отсутствие элементарных моющих средств или недостаточный доступ к туалету в целом были унижающими человеческое достоинство. Это означает, что условия домов престарелых в Эстонии необходимо также рассматривать и оценивать в целом, соответствуют ли данные условия правом, обеспеченным в Статье 4 конвенции.
В сентябре 2015 года канцлер юстиции вновь привлек внимание общественности к государственному нарушению при ограничении свободы детей в учреждениях, оказывающих реабилитационные услуги.[13] Учитывая неоднократное обращение внимания канцлером юстиции на ограничение свободы детей при оказании реабилитационных услуг, а также ограничение свободы лиц, помещенных в дома престарелых, законодатель в ближайшем будущем должен разработать соответствующие изменения в законе.
Приведенные канцлером юстиции недостатки в домах престарелых Эстонии и учреждениях, оказывающих услуги реабилитации детей, соответствуют вышеуказанным условиям, из-за чего обоснованы упреки, сделанные канцлером юстиции законодателю, и постоянное привлечение внимания общественности к недостаткам.
Помимо указанного выше, 1 октября 2015 года внимание общественности, в т.ч., было привлечено также к условиям содержания заключенных в тюрьмах Эстонии. Газета Postimees писала в своем интернет-издании, что около 300 заключенных подали требование о возмещении по причине бесчеловечного обращения. Разные судебные ступени приняли решения о возмещении сумм в размере от 315 до 2630 евро.[14] Необходимо отметить, что суды сочли надлежащим возмещением за 256-дневное бесчеловечное обращение суммы, не достигающие тысячи евро. Кроме того, необходимо напомнить, что ЕСПЧ постановил, что надлежащее возмещение заключенному за нарушение статьи 3 конвенции составляет 10 000 евро.[15] Учитывая такое большое различие в размере возмещений, по-прежнему сомнительно, являются ли назначаемые заключенным возмещения ущерба за нарушение статьи 3 конвенции пропорциональными и надлежащими.
Тенденция в отчетный период
Согласно отчету Центра прав человека Эстонии за 2013 год, государству рекомендовалось установить понятие пыток, которое включало бы также ненадлежащее эмоциональное обращение. Изменениями KarS, вступившими в силу с января 2015 года, рекомендация, данная Центром прав человека Эстонии была выполнена и содержащееся в Статье 290.1 KarS теперь содержит также причинение постоянной душевной боли.
Рекомендации:
- На законодательном уровне необходимо установить полномочия для содержания несовершеннолетних в рамках оказания реабилитационных услуг, а также применения мер по обузданию и ограничения свободы несовершеннолетних.
- Для обеспечения человеческого достоинства лиц, находящихся в домах престарелых, необходимо дать оценку условиям домов престарелых, в целом, а находящимся там лицам необходимо обеспечить человеческое достоинство, при необходимости введя также изменения на законодательном уровне.
- Размеры возмещений, присуждаемых заключенным, должны быть пропорциональными и надлежащими, учитывая объем нарушенных прав этих лиц.
[1] Õiguskantsleri 2014. aasta tegevuse ülevaade. Õiguskantsler. Tallinn 2015. Arvutivõrgus kättesaadav:http://oiguskantsler.ee/sites/default/files/ylevaade_2014.pdf.
[2] Õiguskantsleri aastaülevaade 2014/2015. Laste ja noorte õigused. Arvutivõrgus kättesaadav:http://oiguskantsler.ee/ylevaade2015/laste-ja-noorte-oigused ja Õiguskantsleri 2014. aasta tegevuse ülevaade. Arvutivõrgus kättesaadav: http://oiguskantsler.ee/sites/default/files/ylevaade_2014.pdf.
[3] Õiguskantsleri aastaülevaate ettekanne Riigikogus, oktoober 2011. Õiguskantsleri Kantselei. 2010. Arvutivõrgus kättesaadav:http://oiguskantsler.ee/et/ylevaade%202010.
[4] KarS jt seaduste muutmise eelnõu seletuskiri Arvutivõrgus kättesaadav: http://www.riigikogu.ee/index.php?op=ems&page=eelnou&eid=78433b29-8b2f-4281-a582-0efb9631e2ad&.
[5] Concluding observations on the fifth periodic report of Estonia, adopted by the Committee at its fiftieth session (6-31 May 2013). Committee against Torture [Komitee viiekümnendal istungil (6-31 mai 2013) vastu võetud viienda Eesti kohta tehtud raporti lõppjäreldus]. Arvutivõrgus kättesaadav:http://tbinternet.ohchr.org/_layouts/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno=CAT/C/EST/CO/5&Lang=En.
[6] Vt RKHKo nr 3-3-1-17-14 p-s 14.
[7] EIK 19. detsembri 2013. a otsus nr 429/12.
[8] Vt RKPJKo nr 3-4-1-9-14.
[9] EIK 13. veebruari 2014. a otsus nr 66393/10.
[10] EIK 31. oktoobri 2014. a otsus nr 1574/13.
[11] „Õiguskantsler: inimväärikus ei pruugi haigete hooldamisel alati tagatud olla“. Postimees. 12.03.2015. Arvutivõrgus kättesaadav:http://tervis.postimees.ee/3120157/oiguskantsler-inimvaarikus-ei-pruugi-haigete-hooldamisel-alati-tagatud-olla.
[12] EIK 17. märtsi 2015. a otsus nr 25820/07.
[13] „Riik rikub lapsi rehabilitatsioonikeskustes hoides seadust“. Pealinn. 16.09.2015. Arvutivõrgus kättesaadav:http://www.pealinn.ee/newset/riik-rikub-lapsi-rehabilitatsioonikeskustes-hoides-seadust-n152590.
[14] „Ligi 300 vangi nõuab alandava kohtlemise pärast hüvitist“. Postimees. 1.10.2015. Arvutivõrgus kättesaadav:http://www.postimees.ee/3345571/ligi-300-vangi-nouab-alandava-kohtlemise-parast-huvitist.
[15] Tunis vs. Eesti 19. detsembri 2013 otsus nr 429/12.
